— Как эти, последователи Солониэль? — припомнил я.

— Похоже на то, Кащей, — покивала зелёнка. — Интересно.

— Интересно, — подтвердил я.

И тронул Трак с места. То что дороги нет — пофиг. Есть берег, а Трак пройдёт, рассудил я.

И… ну не то, чтобы пожалел, но Трифон просто молнией мелькал по Траку. Ловя падающую мелочёвку, ну и ставя падшую на места.

Большую часть дороги, от мосты вдоль реки, Трак проделал под углом, от десяти, до тридцати, в отдельных местах, градусов. И тряска, невзирая на лютые колеса.

— Дурацкий берег, — ворчал я. — Нет бы приличная какая река.

— А она и приличная, — веселилась Зелёнка, которой не рулить. — Километров через триста сливается с другой и…

— Вот сливалась бы здесь — была бы приличной! А так — дурацкая, — веско поставил диагноз я.

Ну не то, что непроходимо или ещё что. Но переворачивать Трак (а его конструкция это изначально позволяла) я ни черта не хотел. Барахла всякого куча, что-то побьётся, что-то ещё что. Вот и приходилось рулить, как психованный каскадёр: каменистый колдоёбистый, чтоб его, берег. И дно на мелководье не лучше.

— Лен! Так, блин, жить нельзя, — констатировал я через час этой фигни. — С этим, да чтоб его, надо что-то делать!

— Угу. С чем и что? — сделала очень серьёзную и сочувствующую физиономию Ленка.

— Язва, — констатировал я.

— Максимум — гастрит, — отмазывалась Язва.

— Неохота спорить, но я прав. Совсем и вообще, — привёл неотразимый аргумент я, а пока зелёнка хлопала клювиком, перешёл к делу. — Трак приспособлен к езде на крыше, Лен. Она становится дном. Но ни хрена не приспособлен внутри!

— Ну да, побьётся всё. Ты думаешь о том, чтобы всё закрепить?

— Ну как-то да, — пробурчал я, штурмуя очередную колдоёбину.

— А зачем? — захлопала синими глазищами и заматала зелёными ушищями злобная вредина.

— Лен, — аж остановил Трак я. — Ты издеваешься?

— Наполшишечки, — подло уязвила меня моим же оружием врединка. — Кащей, Трифон.

— Что Трифон? Я — не он, если что, — уточнил я.

— Трифон сейчас… ну фигнёй страдает, — усмехнулась Ленка. — Ему надо показать нам и тебе, что он при делах. Вот и носится, тут я даже переписывать не стала, там с энергиями заморочка, — махнула лапкой она. — Ощущение нужности, того что он в доме хозяин… ну в общем понимаешь.

— В общем — понимаю, — не стал спорить я.

— А так — он дух места. Трак — его Дом. И как ты думаешь, что будет, если Трак перевернётся?

— Для начала, мы с тобой долбанёмся башками об потолок, с размаху, — ехидно ответил я, а то у Ленки больно наставительная мордочка была «тотального доминирования над Кащеями».

Мордочка в доминировании поутратила, призадумалась. Но собралась и выдала:

— Но вещи останутся на своих местах! Если Трифону отдать команду. Что я и сделаю, — уткнулась она в терминал.

— А это… гравитация или ещё что? — задумался я.

— Небывальщина, — не отрываясь от печати выдала Ленка.

— А действует как?

— Небывальски.

— Охренительно смешно, блин!

— А я и не смеюсь, Кащей. Я не знаю, — сообщила Зелёнка. — Знаю, что Трифон сможет. У меня и подтверждение есть, — похлопала она по терминалу. — А как — не знаю. Интересно?

— Интересно, — признал я. — Но башкой об потолок — нихрена не интересно!

— Это Ваше Бессмертие очень точно отметили.

— Угу. Но кресла выдержат, — прикинул я. — А тросы — получше ремней. Только терминал держи.

— Держу, — согласно мотнула ушами поблёскивающая глазами Ленка.

И попробовали. Вообще — небывальщина, как она есть. И Ленке ничего держать было не надо! То есть, Трак перевернулся, но вниз тянуло только в ощущениях. А так всё барахло оставалось на месте. И не тряслось.

— Указание выполнено, Хозяйка-матушка, — чопорно поклонился кибердомовик, стоя на потолке.

С кислым выражением робоморды. Видно «суета» ему была если и не особо нужна, но и вправду приятна.

— А ты молодец, — искренне похвалил я домового, смотря, как Ленка раскладывает барахло на столик штурманского кресла, а оно не падает.

— Благодарствие за высокую оценку исполнения приказа, Кащей-батюшка, — в потолок поклонился ставший менее кислым Трифон.

Видимо «хозяйская похвала», причём искренняя, тоже приятна и полезна.

Но, несмотря на то, что Трак ускорился, до речного селения Берово мы в этот день не добрались. А во всём виновата одна мелкая и зелёная вредина, да!

В общем, едем мы, Трак время от времени туда-сюда переваливается, но ничего не падает и вообще — ляпота. Прикольно скорее. И Зелёнка на вестибулярный апарат не жалуется, а по кнопочкам клацает.

— Кащей, тут для тебя новость, — вдруг выдаёт она.

— Какая? — заинтересовался я и насторожился.

Уж очень у Зелёнки лицо стало ехидным, прям аж длинный острый носяра вместо курносого носика вырос. Не так, конечно, но ощущение было. Очень такая, злоехидная и коварная мордочка.

— В селении Зеленюки, региона Восточного Меллорна, торжественно открыт памятник Кащею-Защитнику, — ехидно выдала она.

— Эээ… ну и хрен с ним, — обдумал новость я. — Открыли и молодцы. Надпись есть?

— А как же! «Любимая фраза героя», — хихикала Ленка.

— Вот да, пусть знают. И учатся, — покивал я.

Но Ленка видимо хотела доброго злодея меня довести. Потому что дождалась, когда Трак оказался на колёсах, и с той же, злоехидной мордочкой, задумчиво выдала:

— Кащей, вот я подумала, — протянула она. — Вот ты — Кащей Бессмертный. Кащей Мудрый.

— В чём-то — да, — осторожно ответил я.

— Злодей, гад и сволочь, — продолжила Ленка, лупая невинно глазами, что хреново сочеталось с её коварной мордочкой.

— Наполшишечки, — ответил я, да и остановил Трак, на всякий.

— Вот я тут подумала, — довольно кивнула Ленка на остановку, — что к титулу вашего Бессмертия: убийца Орды, добавился новый. Защитник. Но неполный! — приподняла она палец.

— Ммм?

— Защитник радужных галлюциногенных грибов, его Бессмертие, Кащей, — уязвила меня вредина в моё всё.

— Ленка, — торжественно заявил я, поднимаясь с трона. — Беги. Хотя тебе это не поможет, — признал я.

Но с писком «не догонишь!» зелёнка быстро и ловко ускакала из кабины. Но поймал, конечно. И карал изо всех сил! Допоздна, да и в баньку заскочили, и вообще.

В общем, до Берово мы не доехали: поздно, и дела нашлись. А вот с утра, через часик после рассвета, я офигело остановил Трак в километре от поселения. И не в селении было дело. А в том, что на берегу стояла мускулистая высокая фигура. За два метра ростом, почти метр в плечах. С каким то лютым стрелялом в одной перекаченой руке. Очень угрожающей мордой лица. Рукой поднятой в жесте «Стопэ!»

Но это ладно. Дело в том, что по обеим сторонам бородатой башки, украшенной коротким ирокезом, привольно торчали острые, длинные и очень ельфячьи ухи!

— Ничего не понимаю, — констатировал я, переглянувшись с удивлённой зелёнкой. — Эльф?

— Судя по сигнатуре — эльф, — развела она лапками.

— Ладно, пойду пообщаюсь с этим качком стероидным, — поднялся с трона я. — Интересно.

— Интересно, — согласилась Ленка.

20. Неправильная парочка

Метнулся я к выходу, вылажу и смотрю. Стоит этот ушастый, бороду топорщит (ну не длинная, шкиперская такая, но топрощит, факт) бровищи хмурит, мышцой играет. И смотрит на меня недобро.

Сам высокий, здоровый, фигня магострельная в лапе подрагивает и странно-знакомая в ощущениях. И маг, сильный маг.

Чего енто он злой такой, несколько удивился я. Вроде на спину не плевал, в еду не ссал и не ломал я этому ушастому ничего, чтоб он на мирных Кащеев злобился. А если он меня незаслуженно обидит — я заслужу, за мной не заржавеет. Но непонятно.

Или не жизнь чует и злобится, в принципе — были и есть такие, их и осудить толком не выходит. В плане, от нежити или упырей близкие там погибли. Вот и злобятся на всех, таких только пожалеть можно. И за потерю, и за слабый умишко, да.