Ну, в общем, правильно булькнул, не поспоришь. И вроде всё хорошо, переселяться не надо, проблемы Небылого решаются купно и не без удовольствия. Всяких новомодных извращенцев, устои, скрепы и традиции поприрающих, оргиям предаваться мешающих, били, детишки от этой купальной недели народятся массово.

Но возникала третья проблема, которую, собственно, и хотел Михалыч на мои бессмертные плечи взвалить. А именно, купальная неделя — не просто потрахушки. Это ритуал, с массой ограничений и правил. И трахаться надо в поле, при свете костров. И с небывальщиной затыки: «один день просрали, по новой пришлось начинать».

А суть проблемы — нежить и нечисть. Ебабельная нежить и нечисть, которой до хрена. От русалок, которые вообще существуют только за счёт секса с человеками — у нежитей этих дефицит энергии, они без траха умирают окончательно со временем.

До всякой нечисти лесной и полевой, на секс завязанной. Зачем им это — понятно, та же «жизнь», что и Луговому, только украденная.

И они в ритуал «встраиваются», правил не нарушают, но уменьшают выхлоп значительно. Парни — импотенцией на немалое время страдают и общей слабостью.

Хуже всего — девкам. Не в момент траха с «приятным незнакомцем». Они беременеют от нечисти. И это… да звиздец это. От того что рождается не ребёнок, не лягушка, а неведома зверушка. Либо нечисть запредельная, по рождении в небывальщину ухающая, до просто нежизнеспособных уродцев.

До того, что эту «беременность» от нежити далеко не все переживают, а прервать «по старинке» — смерть почти гарантированная.

В общем — хреново. Но нечисти немного вроде, но есть. И мужики в годах, да и не мужики место традиционной и скрепной оргии обходят, шугают паразитов.

Но — не всех. И вот, предлагает мне Михалыч, раз я такой охеренный «спец по нечисти» денёк её пошугать. Точнее — ночку, поскольку всё енто мероприятние проводится на полях, которые огороды, при свете костров, с полуночи до шести.

— И как тебе дело, Кащей? — довольно ехидно усмехнулся Михалыч.

— Нормальное дело, полезное, — пожал плечами я. — Активно небывальщиной пользоваться из-за ритуала не стоит?

— Не стоит, срывается, по новой начинать надо, — кивнул рыболюдь.

— Сеткой эфирной — можно? Там на грани воздействия.

— А шут знает, — почесал Михалыч затылок. — Это компьютеры новые?

— Они самые.

— Судя по всему — можно. Обереги на ребятах есть, ритуал не срывается. А компьютеры ваши почти не чувствуются, я видел, — даже с некоторой гордостью озвучил Староста.

— Ну вот и зашибись. Всякую пакость, сексом трахаться мешающую, я голыми руками, — похрустел я кулаками с улыбкой. — И жратвы…

— Если ни одна девка от нечисти не залетит — забьём твой танк с верхом!

— Я не на канистре, а на Траке езжу, — отрезал я. — Так, Михалыч, понял. Берусь и сейчас готовиться иду. Человека мне какого направь, чтоб показал, где и что. Через часок где-то.

— По рукам, — протянул рыболюдь лапу, которую я и пожал.

А по дороге к траку не без сарказма вспоминал, что думал — придётся пожимать хвост: очень уж у Михалыча на хвост жесты завязаны.

5. Объекты и субъекты

— Слышала? И что скажешь? — первым делом обратился я к зелёнке.

— И слышала, и видела, — гордо задрала гоблинша курносый носик. — Тантрический ритуал, — важно покивала она. — Мы такие рассчитывали и моделировали.

— Да что работает — понятно. Про заказ что скажешь, ну и какие мысли-предложения?

— Терминал работать будет и препятствием ритуалу не станет. Фоновое воздействие — ерунда, защищусь. А Михалычу этому, водяному, — хихикнула Ленка. — Ты ерунду сказал, а он тебе ответил.

— Ммм? — уточнил я.

— Работа в сетке НЕ вызывает эфирных искажений. Вообще, — выдала Зелёнка. — Ты же знаешь, что это!

— Ну вообще — знаю, — озадачился я. — Но, — потыкал я в теримнал.

— Инструмент для удобства, и он реструктурирует фоновое истечение эфира оператора.

— Так, погоди, Лен. Херня какая-то. Я чувствую работу с сетке. Твою тоже!

— А ты уверен, Кащей, что ты чувствуешь именно эфир? — ехидно прищурилась на меня зелёнка.

— А вот чёрт знает, — озадачился я. — Так, погоди — вроде работа душой, ну или там ментально-энергетической проекцией? — на что Ленка кивнула. — Да, занятно. Я-то думал, это небывальщина.

— Может, и небывальщина, — пожала плечами гоблинша. — Но… более глубокая, как раз, где ты есть. А ритуалы, магия — другая.

— Точно занятно и интересно, — заключил я, на что Ленка согласно ушами помахала. — Но у нас — заказ.

Сели мы, стали с Ленкой обсуждать-прикидывать. Мне — вообще без проблем действовать. Я что руками, что тросами могу нечистика что рвать, что пинать — я как бы не вполне человек, выпадаю из действия ритуала, не «считаюсь».

Ленка — «считается», но она предложила занятный вариант. Рогатку ей снайперскую сделать. Ну, не предложила, а мечтательно глаза закатила, сказав что неплохо бы было.

— Пойдём, — поманил я удивлённо смотрящую на меня гоблиншу.

Отвёл в «гаражно-мастерской» отдел и сделал ей снайперскую рогатку. Минут за десять, правда без прицела.

— Возьми, — протянул я стреляло.

Ни фига не длинное — разгонная траектория не нужна, ну и оперённых стрелок наделал.

— Кащей, ты же металломаг! — потыкала в меня пальцем Ленка.

— Да что ты говоришь? — изумился ехидный я. — Хотя сам долго тупил, пока Трак не стали делать, — признал честный я.

— А у тебя это на голову выше гномов, — задумчиво выдала Ленка.

— Ну да, думаю, сочетание свойств нечисти и моё «родное». В общем, с металлом я могу работать… ну хорошо, в общем. Правда, объемы небольшие, — признал я. — То идолище… отдельно. Всё, что было до него — ухнуло в него.

— Поняла, — мотнула ушами зелёнка. — Тогда так, — продолжила она, поднимаясь со мной в обеденную. — Я мониторю окрестности, ищу нечистиков. И просто отстреливаю, на стрелы руны нанесу.

— А у вас есть? — заинтересовался я.

— Есть, — покраснела Ленка. — Только мат сплошной, — почти шёпотом признала она. — И работают недолго. Но на день хватит, — задрала она носик.

— И хорошо, готовься тогда, времени немного.

А сам я героически удерживался от ржача. Вот точно — у ушастых и гнумов этими их каракулями тоже мат сплошной, гыг.

Ленка стрелки каракулями обляпала, свою смешную меховую курточку в скрутку прихватила — что и верно, прохладно по ночам. Правда я не хрена не понимал, как ритуальщики будут — ну да потом спрошу или увижу. Тот же самый бурят-не бурят обширных кондиций уже подпрыгивал возле Трака, да и время вечернее уже.

Довёл нас парень до травянистого холма, полого уходящего на мелководье, с небольшой рощицей и кустарником по периметру.

— Вот тут купалы проводим, — отметил он.

А я оглядывался, вчувствовался и прикидывал.

— Мне нужно кило двадцать металла, — озвучил я.

— Не понял.

— Металл. Железо, сталь. Не мягкий, но можно дрянной. Медь, в принципе, тоже подойдёт. И алюминий — но только сплав.

— А зачем? — уставился на меня пухлый.

— Для дела, блин! — возмутился я. — Верну после работы!

— Ну можно, наверное, — протянул проводник. — Сбегаю?

— Сбегай, — милостиво дозволил я.

Правда, он не побежал, а вальяжно запереваливался в сторону Небылого, но и фиг с ним, время есть.

— Зачем, Кащей? — заинтересовалась зелёнка.

— Ты с винтовкой, — не стал я называть стреляло стрелялом. — Прицел, кстати, свой не поставишь? — уточнил я.

— Не нужно, я сеткой сработаю, — отмахнулась Ленка.

— Хорошо. В общем, позиция нужна. Тебе. А если метра три, — потыкал я в площадку, на которой мы стояли, — то ты весь периметр сможешь контролировать. И лишних не задеть.

— Угу, — кивнула гоблинша. — А ты?

— Ну я на подстраховке. И вода, — ткнул я в мелководье. — Русалки, вроде и утопцы есть особо похотливые. А молодь и там ритуалить, — хмыкнул я, — будет.