— До полуночи даже присмотрим. После — ворота замыкаются.

— Понял, благодарю.

— Добро пожаловать в Стальной.

— Стопэ!

— Ах да, буклет. Следуйте сюда, — потопала парочка к бункеру.

Зашли, через полминуты человек высунулся, всучил мне солидно-полиграфического вида журналину, принял гривну, отдал пятьдесят копеек (вполне медная монета) и столь страдальчески копался в карманах, что я махнул рукой.

Вопроса «кудыть ехать» не стояло. За бункером был виден проём во «внутренних вратах», куда байк, да и десяток их без проблем пролезет.

Так что заехали мы за бункер и… остановились. Переглянулись с зелёнкой, улыбнулись друг другу.

— В целом — ничего, — отметил я.

— Да, — важно кивнула Ленка. — Пока неплохо.

— Мне эта «нерегламентированная проверка» не понравилась, — склочно отметил я.

— Ну… люди всё-таки, — философски пожала плечами подруга.

— Ну так-то да. И в остальном — сносно, — признал я. — Ладно, у меня буклет. У тебя сетка. Давай какую-нибудь местную едальню найдём. Посидим, план составим на месте.

— Давай, согласно помахала ушами Ленка, уткнувшись в терминал.

А я в журнал. И в целом — мне пока скорее нравится, чем наоборот, отметил я. Но посмотрим.

12. Бар «Бар»

В журнале-буклете было довольно подробно расписано, что где и как. Правда, половина Стального, центр — научные и производственные центры, куда наш, «ограниченно-гостевой» допуск проходу не давал.

— Можно обратиться на месте, вроде особой бюрократии нет. Хотя неприятно, конечно, — отметила Ленка. — Нам о себе сообщить?

— В смысле?

— Есть что-то вроде доски, объявления. Товары, услуги.

— А чёрт знает, — задумался я. — А у нас ентот, аккаунт какой есть?

— Кащей, это не сеть… то есть не старая сеть. Я — есть, ты — есть. Точнее, не ты, твоя тень. Прогиб сетки от тебя, — начала объяснять Ленка.

— Да что там гравитационная аномалия, я вкурсе. И ведь тощий, а такая неприятность, — под смешок Зелёнки посетовал я. — Слушай, а меня замаскировать от всякого хакерья реально?

— Так о тебе и непонятно ничего, Кащей. Ну вообще в сетке. Искажение и имя. А совсем закрыть… Не знаю. Думаю, если по площади помехи внести, или с нашей стороны воздействие. Не знаю, — помотала Ленка ушами. — Но я учусь и подумаю.

— Это хорошо. Так, наверное, раз мы тут, то можно не объявление, а что-то типа визитки.

— Там так и есть.

— Ну тогда — решаем проблемы с нежитью, нечистью. Ты как хацкер сетевой работать хочешь?

— Да тут не поработаешь, — хмыкнула Ленка. — Две сотни операторов постоянно сидят в районе Стального.

— Но ты — круче, — профилактически подлизался я.

Ну, мало ли. И вообще, как я понимаю, оперирование сеткой, типа прицелов и «виртуальных» визоров — это круто. Ленка не хвасталась, стеснялась, но контекстно понятно было. Да и в Меллорне все в намордниках хакерили.

— Может быть, — заскромничала девчонка. — Но с тобой — интереснее. И осмотреться тоже надо. Так что не буду, пока, по крайней мере.

— Ну и я тогда о своей металломагичности сообщать не желаю. Ведьмачествуем помаленьку.

— Вот да, — улыбнулась Ленка, заклацав по кнопкам.

— Так, кабак тут какой-то есть рядом. С охренительно творческим и антуражным названием «Бар», — продолжил я. — Давай туда, посидим, на народ глянем и подумаем.

— Посмотрим, что тут народ ест.

— Ты всё равно лучше готовишь.

— Может быть. Но…

— Оно самое, — подмигнул я.

И поехали мы в заведение Бар. Потихоньку, поскольку округи всяческие заслуживали внимания.

Как минимум тем, что в Стальном были проезжие дороги. В смысле под технику, ездовую. Стальные, такой вот пародокс, но это детали. Главное — ездили, блин! Не машины старые, а небольшие мобильчики, на пару человек. И моноциклы натуральные, здоровенное колесо, с седлом внутри.

— Нечисть? — уточнил я, потому как почуянное на это указывало.

— Угу. Какие-то виды домовой, точнее дворовой нечисти. И рунная магия, но основное движение — нечисть.

— Это только в городе, если дворовая. Но тоже неплохо, — оценил я.

— Да… как… — вцепилась в мою кожанку Ленка и задрожала.

— Не реви! — погладил я зелёнку по голове тросом, изменённым под ладонь.

ОЧЕНЬ энергозатратно. Но надо. Девчонку… накрыло. И что — я прекрасно понимаю. Мы как будто в старом Мире оказались. До конца, до изменения.

Понятно, что иллюзия. Но сам… понастальгировал, наполшичечки. Но я злобная сволочь, закалённая Болью. А Ленка… мелкая врединка, добрая притом. Ну и проняло, что понятно, да.

— Я не реву, — буркнула шмыгующая девчонка мне в спину.

— Вот и не реви.

— Кащей, а это же не трос. Ну трос, но мягкий и живой, — уцепилась зелёнка за ладонь-из-тросов.

Ну, приступ прошёл, хорошо. Жалко её… да и всех. Но… проехали, оскалился я, добавляя газу.

— Да. Металломагия и куча энергии, — ответил я. — И не только.

— Слу-у-ушай, Кащей, — послышался сзади ехидный голосок.

— Ой всё, — обречённо протянул я, под злобное хихиканье зелёнки. — Лен, дома поговорим.

— Ты обещал, — ликовала Ленка.

Вот как знал, что эта извращенка-экспериментаторша о неприличном подумает, вздохнул я. Потому и не показывал! Меня, блин, естественный способ устраивает! Ну, посмотрим, ладно уж, смирился я с будущей судьбой тентаклемонстры.

И из стресса вышла, так что не зря. Будем разбираться, махнул я на будущее разнообразие жизни половой… тентаклями, хех.

Буквально через три минуты доехали до бара «Бар». Вообще, Стальной выходил двухярусным (больше, но вниз — очевидно гнумьи выкрутасы, как никак паритет с человеками, основатели Стального) в плане движения. Проезжие дороги были на три-пять метров приподняты над улицами прохожими, со съездами. А в случае бара «Бар» — так и аж стаянка была, со входом в заведение.

И само заведение, видно на контрасте с запредельно креативным названием, было до ужаса типичным. Стены — копия самородного кристалла, в плане разнокалиберные ромбы соединённые друг с другом, но гуляющие по углам размещения. Чёрно, как ни удивительно, стального цвета.

Вывеска «Бар» небывальская, огромная, во всё здание. Сказал бы что неон, но именно небывальщина. И не просто светится, а переливается, кажется то в бутылку превратится, то в стакан, то в девку в стакане черезмерно одетую. Ну нафиг в коктейльном бокале купальник-то?

Ну, в общем, типичный бар, вот совсем. Так что оставили мы байк, да и вошли с зелёнкой в дверь, пристроившуюся в букве «А».

А вот внутри всё было… ну паб, скорее. столики со скамейками на возвышении, ну и стойка во всю стену. И осезение дневное — гранёная крыша откинута. Стулья на столах, нечисть с тряпками шуршит.

В этот момент до премудрого Кащея дошло, да и до премудрой Зелёнки, судя по взлуду. Что мы, блин, припёрлись в Стальной вообще-то на самом рассвете. И сейчас утро глубокое и дремучее. И бар Бар может вообще закрытым быть. Есть такое свойство этих заведений.

Переглянулись мы, улыбнулись, плечами пожали. Да и потопали к стойке. Там какая-то живность типа «бармен пузатый» копошилась.

— Открыты? — уточнил я подойдя к стойке.

— Бар всегда открыт, — меланхолично ответил пузатый, но крепкий бармен меланхолично. — Сцена — внизу, — простёр от здоровенную лапу в сторону лестницы. — Но представление с шести вечера.

— Да нам посидеть, перекусить, — отмахнулся я.

— За стойкой?

— Нет, — ответил я, переглянувшись с Зелёнкой.

— Эгеон, подготовь первый столик! — бросил бармен нам за спины. — Что будете? — уже нам.

— А что есть? — резонно уточнила Ленка.

— Выпивка и бутерброды. Кухня с полудня, — пожал плечами дядька.

— Тогда нам полкило бутербродов, — задумчиво протянул я. — И не слишком акогольное что-нибудь.

На «полкило бутербродов» бармен изволил поднять бровь, но в остальном в морде не поменялся. И кивнул. Фактурное место, с фактурном барменом, довольно отметил я. Может, если всё нормально будет — завсегдатаями станем. Как-то пахнуло на меня байкерской ностальгией.